- Позвольте, но ведь вы прославляете не каких-то абстрактных «украинских патриотов», а бойцов дивизии СС «Галитчина»! Это же эсесовцы!
- Ха, москалики начинают петь песни про эсесовцев! «Закон Годвина», лайт-стайл!
- Вам показать приветствия, направленные Гитлеру украинскими националистами в 1941 г.?
- Кто первый Гитлера помянул, тот и неправ! Учи закон Годвина, вата!
- Послушайте, что вы мне про Зимнюю войну да про Зимнюю войну? Польша прекрасно поделила с Гитлером Чехословакию – почему СССР не имел права преследовать свои внешнеполитические цели?
- Ах, с «Гитлером»? Слив засчитан, привет от Годвина!
Ну, то, что мои оппоненты пытаются «соскочить» с дискуссии, в которой явно не могут найти осмысленных доводов – это не вызывает сомнений. Посему используется стандартный уход через использование «Годвина». Это понятно, очевидно, и особого удивления не вызывает.
Кстати говоря, отступая в сторону, надо отметить, что меня изрядно смешит, когда практически одни и те же люди сначала пытаются меня уколоть «законом Годвина», а спустя неделю-другую начинают читать мне нотации, сравнивая присоединение Крыма с аншлюсом Австрии. Но это – в сторону.
Я задумался о самом законе. Итак, подразумевается, что тот, кто в споре первым упомянул Гитлера в качестве некоего эталонного зла – тот и расписался в том, что никаких рациональных доводов у него нет, и ему остаётся только апеллировать к неким экзистенциальным сущностям. А, собственно, почему? Сам Годвин – американский юрист и журналист. Правило Годвина было сформулировано и получило признание в Юзнете, который на тот момент (да, как я понимаю, и сейчас тоже) был распространён преимущественно в Штатах. Для американцев 1990-х годов Гитлер – это действительно некая бабайка, творившая всякие страшные ужастности где-то в другом полушарии, когда-то «давным-давно». Ещё до «Роллинг Стоунз». Для них Атилла, Чингис-хан и Гитлер – сущности одного порядка. За всю Вторую Мировую войну, если не рассматривать Филиппины как часть США (а они и не рассматривают), на американскую территорию упало не то 2, не то 3 бомбы. В этом плане не удивлюсь, если Моргот и Саурон воспринимался «юзерами» юзнета не менее серьёзно, чем бесноватый фюрер.
Но это – они. У нас к той войне, и к Гитлеру, как части той войны, отношение принципиально другое. Это, извините, про Аламо и «марш к морю» Шермана мы можем рассуждать в стиле «ух ты ж, ёшкин блин, эвона чего отчебучивали!» на уровне «Звёздных войн» и «Капитана Алатристе». Это осады Сарагоссы и Миссолунги – «давно и не у нас». А вот Дом Павлова и блокада Ленинграда – именно у нас. Поэтому для нас Гитлер – не где-то между Атиллой, Пол Потом и Морготом. Гитлер – это именно то объективно существовавшее (я не называю его абсолютным, потому что абсолютных вещей в реальной жизни не бывает, может и у бесноватого были какие-то хорошие черты в душе (кошек там любил, или Брамса слушать), но по сумме деяний Адик подошёл к категории зла абсолютного максимально близко) зло, которое хотело именно нас именно истребить, и которое именно мы загнали именно в гроб. И именно поэтому я не вижу для нас, жителей России, причин следовать закону Годвина. Мы сравниваем кого-то с Гитлером не потому, что у нас кончились аргументы, а потому, что мы знаем к чему приводят те или иные шаги именно на примере действий фюрера. И именно поэтому мы держим порох сухим.
